«Огненное зелье». Град Китеж против Батыя - Страница 121

121

– Борис, надо потерпеть.

– Потерплю, – через силу выговорил парень.

Лошади вынесли нас на небольшую опушку. По моим прикидкам, до Волги осталось совсем немного. Надо остановиться, вынуть стрелу и перевязать, а то потеряет много крови и свалится. Огляделся. Место подходящее – лес просматривается во все стороны, и незаметно подобраться монголам не удастся. Да и спешить им некуда, они-то думают, что никуда мы не денемся.

– Перст, Макаров, смотреть по сторонам. Стастин, лошадьми займись. Не давай им пастись и есть снег. Илья, помоги.

Мы склонились над Велесовым. Я обломал древко, теперь ее надо вытащить из ноги. Илья уже держал наготове сухой мох и тряпку для перевязки.

– Готов?

Князь стиснул зубы и кивнул. Я вытянул стрелу, а Лисин тут же закрыл и перевязал рану. Борис, пока я вытягивал древко, только зубами скрипел, но больше звука не издал.

– Вот и отлично! – Я хлопнул по плечу бледного Бориса. – Еще немного, и мы будем дома. Идем на Заимку.

– Да, идем туда, – кивнул Велесов.

До дома один переход, если идти быстро. Но выдержат ли кони? Поднялись в седло. Решил провести последний инструктаж.

– К Новогороду и Городцу, мыслю, поганые нам путь отрежут, но всю реку им не перекрыть, так что идем сразу домой. На том берегу возможна засада. В этом случае я прикрываю, а вы уходите. – И, перебивая возмущение парней, сразу говорю: – Это без вопросов.

– Я тебя не брошу одного, Владимир Иванович, – хмуро проговорил Илья, а остальные закивали, – что хошь делай. Не оставим одного.

– Всех стрелами положим!

Кстати!

– Ну-ка, сколько стрел у нас?

Парни открыли тулы.

– У меня десяток.

– Полтора.

– У меня тоже полтора.

– Два с половиной десятка.

– Пять. – Илья скривился и закрыл тул.

– Тридцать, – сказал Борис.

– И у меня три с лишним десятка. Не густо, – подвел итог я. – Значит, мазать нельзя.

Я еще раз осмотрелся. Преследователи пока не появились, да и ждать их мы не собираемся.

– Борис, тебе стрелять сейчас трудно будет, передай все стрелы парням и свой щит сразу на спину перекинь.

Дождался, пока парни разберут припас у Велесова, и махнул рукой:

– Пошли.

Вот и река. До противоположного берега далеко. Лед недалеко от берега прочерчивают многочисленные следы, но пойди разбери – кто и когда тут прошел. Тихонько выезжаем и осматриваемся. Никого не видно, но это ни о чем не говорит. Монголы хитры, наверняка затихарились где-то. Но ждать долго нельзя, надо рисковать.

– Пошли!

Резво взяв в рысь, начинаем пересекать русло.

– У-кху! – Вот и поганые. Слева, в трехстах метрах, из кустов вылетают монголы и кидаются на пересечку.

– Ходу-ходу!

Мы разогнались. Лук уже в руке, другая тянет стрелу. Выстрел – минус один. Мазать нельзя, это парни помнят. Минус два, три, четыре! Кувыркаются, кувыркаются поганые! Знай наших!

– Ах! – вскрикивает кто-то из парней.

У перелеска, на самом берегу, я выстрелил еще раза два и нырнул в чащу вслед за новиками. Преследовавший нас отряд степняков мы хорошо проредили, но и парням, похоже, досталось. Нагнав парней, бегло всех осмотрел. Досталось всем. Оба Михаила получили по стреле через щиты, только хорошая бронь спасла их от смерти. У Перста стрела пробила правое предплечье. Лисина Илью тоже ранило в плечо, а Борису попало опять в бедро. У меня стрела тоже пробила щит и застряла, только чуть достав до тела. Кровь теперь неприятно намочила рукав. Выдрал стрелу и смахнул еще четыре, застрявшие в щитах сзади и на боку лошади. У парней тоже в щитах густо торчали стрелы. Обломали древки, но останавливаться не стали. Потерпим. Надо уйти подальше, а там займемся перевязкой.

* * *

Обширное поле закончилось речкой с крутыми берегами. На той стороне берега, по самому краю, полоса чистой воды. Наверное, тут бьют родники и вода не замерзает. Посмотрел по сторонам. Полоса уходила в стороны, а обходить ее времени нет. Я чувствовал, что степняки скоро появятся, поэтому будем переходить реку тут. Дождался, когда на лед спустятся парни, и двинулся следом. Лошади у кромки льда скаканули и, провалившись до брюха, резво вынесли седоков на берег.

Когда я поднялся на яр, появилось странное чувство – как будто это место где-то видел. Остановился, оглядываясь.

– Ты чего, княже? – Илья остановился на краю леса, а я смотрел на воду внизу откоса и молчал. Вспомнил – сон, вот где я видел это место. Ну что ж, чему быть, того не миновать.

Сбросил переметные сумы, лишние щиты, скинул притороченную шкуру. Все равно она намокла и только стесняла движение.

– Владимир Иванович?! – Лисин удивленно провожал взглядом сбрасываемую мной поклажу. К нам медленно подъехали остальные парни.

– Княже!

– Тихо, Илья!

Я посмотрел на удивленных парней:

– Слушайте и не перебивайте. Я тут останусь и прикрою вас от поганых.

– Владимир Иванович, мы…

– Илья!

– Да, княже, – опустил голову Лисин.

– Борис, веди всех домой. А ты, Илья Лисин, – я положил руку парню на плечо, – славный вой. И я горжусь, что сражался рядом с тобой и твоим отцом. Вы все славные витязи. Уходите, вы должны жить!

Лисин замотал головой, но я подтолкнул его.

– Все, идите. Идите, говорю.

– Возьми свой щит, княже.

– Нет, Илья, он твой. Идите же!

Новики, постоянно оглядываясь, въехали в лес, а я повернулся к полю, отъехав в сторону небольшого куста. Прикроет меня, авось не сразу заметят.

Монголы вскоре появились. Они шли не спеша, как будто были уверены, что все равно настигнут усталых русских. Два десятка. Мало же осталось от полусотни. Я открыл тул и провел пальцами по пяткам стрел. Двадцать две стрелы, а больше и не надо.

121